Все ужасно равнодушны

И тупы, упрямы, злы.

И хоть здесь ужасно душно,

Шансы вырваться малы.

А кругом одни засады,

На душе так просто ад,

В подворотне злые гады

Мутным глазом вслед глядят.

И всегда кривые стены,

И обшарпаны углы,

Отвратительные мемы,

Да гордиевы узлы.

Тону. Иду ко дну.

Как кузнец по наковальне

Бьет кувалдой день за днём,

Так в меня вбивает кривду

То, чем мы сейчас живём.

И зловеще незаметно

Отравляет душу ложь,

А сознанье постепенно

Протыкает злости нож.

И не спрятаться, не скрыться,

Никуда не убежать.

Остается только злиться,

Да вокруг всё проклинать.

Тону. Иду ко дну.

Забрела тайком тревога

И скрывается в тени,

Шепчет в ухо очень строго:

«Делай дело, не тяни!»

Пыль, взлетевшая до неба,

Всё равно всё тажа пыль –

Ветер кончится – осядет

На родной свой на пустырь.

Что должно, оно случится,

Повлиять никак нельзя.

Будем дальше лишь кривиться,

Кулаком во тьму грозя.

Тону. Иду ко дну.

Ты, женщина, привыкшая играть

Улыбкой, поцелуем, взглядом.

Всем этим я хочу пренебрегать,

Но не могу, когда ты рядом.

И колдовское естество

Меня толкает бесконечно

В твоих объятий волшебство,

Чтоб раствориться в них беспечно.

Во мне как будто два стремленья,

И примирить их не могу.

В каком-то дьявольском забвеньи

Себе настойчиво я лгу.

Всё дальше углубляюсь в ночь,

Забыв о предостереженьях,

Что здравый смысл дать не прочь

В минуты редкого прозренья.

Как могут жить такие чувства,

Переплетясь в клубок во мне?

То сплошь любовь до безрассудства,

То лишь презрение к тебе.

Я словно парусник во льдах,

Зажатый лютой белой стужей.

И хоть терзает меня страх,

Узел я затягиваю туже.

И часто на краю остановившись,

Я в сотый раз (опять) себя спрошу  –

Когда же, от химер освободившись,

Огонь безумства погашу?

Всё понимаю, но отсюда

Я почему-то не бегу.

Какая странная причуда –

Жить в заколдованном кругу.